The name is absent

полуавторитарных и авторитарных государств крайне тонкая. Так что сам
успех ШОС в первом направлении может автоматически означать
усиление на втором. Постсоветские режимы Центральной Азии нередко
характеризуют любые оппозиционные силы как «террористические», а
жесткое давление режима само по себе способствует радикализации
оппозиции и усилению в ней влияния экстремистов. Наблюдателю извне
крайне сложно отделить реальную ситуацию от пропагандистских
конструкций. Определенные тенденции в развитии ШОС уже позволили ей
частично реализовать псевдоинтеграционный сценарий. Например, страны
ШОС в принципе поддержали И. Каримова в ходе конфликта в Андижане,
являвшегося одной из важнейших угроз его режиму. Более того, именно
после андижанских событий Узбекистан, ранее крайне скептически
относившийся к ШОС, стал активно участвовать в работе Организации. Во
время революции в Кыргызстане, по некоторым данным, КНР ратовал за
принятие ШОС специального постановления в поддержку режима А.
Акаева, хотя подобные меры в результате приняты не были. На саммите
2005 г. в Москве лидеры ШОС открыто выступили с резкой критикой
политики «демократизации». Успех в сфере сотрудничества служб
безопасности многом сближает ШОС (де-факто, а не де-юре) с
постсоветской псевдоинтеграцией, где кооперация на уровне спецслужб
также являлась одной из наиболее успешных сфер деятельности⁴⁴.

Таким образом, ШОС в перспективе может стать одним из
факторов консервации полуавторитарных режимов в постсоветских
странах и в России; авторитет Китая как сильнейшей региональной
державы, безусловно, может стать фактором легитимации режимов. Такое
развитие событий, исходя как из интересов режимов Центральной Азии,
так и логики последних двух лет существования ШОС, представляется нам

⁴⁴ См.: Aslund A., Olcott M.B., Garnett, S.W., Getting It Wrong: Regional Cooperation and the Commonwealth
of Independent States. Washington: Carnegie Endowment for International Peace, 1999.

41

<<   39   40   41   42   43   44   45   >>

More intriguing information